В начале мая 1919 г. Дутовым было составлено обращение к киргизскому народу:
«Сыны степей! Я, атаман Дутов, зная Вас, любя Вас, посылаю в степь одного из почитаемых Вами сынов Ваших Джан-Султан-Чуваковича-Сейдалина. Никто, как свой, не может понять Вас и знать Ваши нужды. Большевики разрушили все, что могли, и потому и Вам живется скверно. Нет у Вас ни хлеба, ни чая, ни сахара, ни ситца, ничего нет и купить не можете. Мало этого, Ваши табуны, Ваши верблюды и бараны и небольшое имущество – все это не в безопасности. Жестокий враг наш все хочет взять себе и ничего не дать. Нет закона и порядка у большевиков. Я знаю, что Вы тоже не любите большевиков. Я знаю Вас очень хорошо, братья киргизы. Когда я был у Вас в степи, Вы меня встречали, Вы меня уважали, и я помню это – вот почему я хочу помочь Вам, а для этого прошу моему представителю Сейдалину верить во всем, что он скажет, и сказать ему все нужды Ваши, дабы я мог помочь Вам и доложить обо всем Верховному Правителю. Вы живете далеко, о Вас иногда забывают, вот почему я хочу Вам дать возможность сказать свое слово. Я знаю, как в холодные зимы Вы теряете лошадей и баранов, я знаю, как гибнут Ваши табуны, когда нет травы и воды. Вам надо помочь так, чтобы все это устранить. Вам нужны колодцы, арыки, Вам нужны сенокосилки, грабли, Вам нужны железо, гвозди, машины и проч. Вам нужна почта и телеграф, Вам нужны ярмарки, где Вы могли бы купить все и продать, Вам нужны школы и газеты, чтобы знать, что делается везде, а не слушать одне сплетни и запугивания. Вам нужны лекарства, больницы, фельдшера и доктора как для людей, так и для Ваших табунов. Вам нужны мечети, где Вы могли поблагодарить или попросить Аллаха о Ваших нуждах и делах. Вас нужно уберечь от разбойников, Вас грабящих. Вам нужен свой суд по обычаю предков и по Вашему Закону. Вам нужен хлеб и мука. Все это мне известно, и о Вас болит моя душа. Поэтому я и посылаю лицо Вам известное и происходящее от Вас же, скажите ему Ваши нужды и как Вам помочь, я буду стараться сделать это.
Голос народа – голос Аллаха, и он сам укажет путь Вашей помощи. Красивые слова – их лучше дело. Я жду от Вас этого дела и уверен, что Вы скажете дело. Не думайте, народы степей, что Вас забыли или что Вам не хотят помочь. Как видите, далеко не так. Я также хочу знать Ваш голос, Ваше согласие и Ваши указания – скажите их и они будут служить Всероссийскому Правительству указанием того, что для Вас нужно.
Шлю Вам свой привет, да хранит Аллах Вас и Ваши табуны»1707.
При этом Дутов обоснованно не доверял киргизским лидерам. В своем письме Колчаку от 24 апреля 1919 г. он писал: «Агитация среди населения идет усиленным темпом, и я думаю, что будет своевременным вернуться к старой1708 дислокации, т. е. опять занять казачьими гарнизонами (по сотне) Тургай, Иргиз и Кара-бутак. Этой мерой в значительной степени успокоится степь, и не будет у большевиков места для сбора. Только необходимо снабдить эти гарнизоны пулеметами, достаточными запасами патрон, муки, овса и др[угих] запасов продовольствия. Я позволяю себе об этом писать Вам потому, что хорошо знаю степь и их нравы. Подобная мера очень упрочит государственную власть русского народа и совершенно сведет к нулю все сепаратные попытки Алаш-Орды. Агентурным путем мною добыты сведения, что Алаш-Орда и, в частности, партия Букейханова1709, вступили в какие-то тайные сношения с большевиками, и даже предполагался в мае м[еся]це съезд киргизских представителей в Оренбурге для провозглашения независимости Алаш-Орды. Теперь, ввиду боев под Оренбургом, конечно, съезд не состоится, но знаменателен сам факт, и он, хотя и слабо, похож на Башкирский вопрос. Смею Вас заверить, что весь киргизский народ, в своей массе, совершенно не думает о сепаратизме и независимости, а только небольшая кучка интеллигенции и честолюбцев – аксакалов желают власти, из-за личных, гл[авным] обр[азом] грабительских целей и потому вышеприведенные меры могут значительно успокоить все…»1710
Фраза Дутова относительно съезда киргизских представителей в Оренбурге свидетельствует о его осторожном отношении к политической активности башкир и киргизов. Такой подход имел основания – без контроля со стороны русской администрации башкирские лидеры начинали откровенную травлю русского населения. В частности, башкирское правительство устранило на подконтрольной ему территории русскую милицию, что при чересполосном расселении русских и башкир делало условия существования русского населения крайне тяжелыми1711. Ни башкиры, ни киргизы до Гражданской войны не имели опыта государственного строительства, в связи с чем их стремление к самостоятельности в основном выливалось в сепаратизм и русофобию. Добавлю, что помимо башкирских и киргизских частей на подконтрольной Дутову территории шла работа по созданию и других национальных частей, в частности украинских, польских и югославянских1712.
Не был присущ Дутову и антисемитизм, несмотря на значительную роль, которую играли евреи в рядах большевиков. Уже 22 ноября 1917 г. к Дутову явилась еврейская делегация, обеспокоенная возможностью погрома. Атаман заявил делегатам, что «погромное настроение, особенно по отношению к евреям, может повести к нежелательным последствиям»1713.
По причине активного участия евреев в большевистском движении антисемитские настроения были чрезвычайно популярны в белом лагере. На 2-м чрезвычайном Войсковом Круге в Верхнеуральске депутат Русяев отметил исключительную роль евреев у большевиков и их стремление захватить власть1714. Убежденным антисемитом был один из крупных военачальников армии Дутова – генерал А.С. Бакич. Такие же воззрения разделял родственник и однокашник Дутова главнокомандующий армиями Восточного фронта Генерального штаба генерал-лейтенант К.В. Сахаров, который на генерала С.А. Щепихина «произвел впечатление совершенно ненормального человека»1715.
Дутову, по всей видимости, немалых усилий стоило недопущение конфликтов на почве национальной розни. В связи с беспорядком, характерным для белого тыла, атаману приходилось разбираться с произволом местных властей, в том числе и в отношении евреев. В частности, в такого рода злоупотреблениях был обвинен начальник гарнизона города Кустаная Тургайской области штабс-капитан Коваленко. Кустанайский уезд входил в Оренбургский военный округ и Оренбургский край и, таким образом, подчинялся Дутову, являясь предметом постоянной головной боли оренбургского атамана как в связи с разного рода злоупотреблениями местной администрации, так и по причине пробольшевистских настроений местного населения. Коваленко отличился изданием приказа № 22 от 25 февраля 1919 г. по гарнизону города Кустаная, в котором указал, что «ввиду крайне осложнившегося квартирного вопроса признаю необходимым в 7-ми дневный срок выселить из города в уезд за 100 верст от железной дороги всех евреев и военнообязанных без различия национальностей… Выселению не подлежат военнообязанные и евреи-врачи, фельдшера, служащие на электрической станции и служащие аптек и аптекарских магазинов»1716.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});